Модель и кутюрье - Страница 24

— Только не отчаивайся, детка.

Софи взглянула на него с удивлением и молча подала свою совершенную по форме руку.

— Мы справимся с твоими сложностями, обещаю, — пробормотал Филип с нежностью отца, уговаривающего маленькую дочку не расстраиваться из-за лопнувшего воздушного шарика. — В Милане ты заблистаешь, как прежде.

— В Милане? — Софи чуть склонила голову набок, как будто подумала, что ослышалась, а потом вдруг разразилась нервным смехом. — Нет, Филип, ни в какой Милан я не поеду! Опозорить тебя еще и там у меня нет ни малейшего желания, честное слово! Если ты не предложишь мне расторгнуть договор, я сама проявлю инициативу.

— Значит, ты струсила? — сощурившись и глядя на нее с вызовом, спросил Вассон. — Собралась сбежать, испугалась трудностей! А мне казалось, ты натура сильная, стойкая, что умеешь бороться, добиваться своей цели.

— Сильная я или нет, сейчас это не важно! — Софи тряхнула волосами, и ее смущение прошло, уступив место решительности. — Я второй раз подвожу тебя, естественно, не по своей воле, но мне больно осознавать это. Слышишь? Больно! Я отношусь к тебе как к…

Она резко замолчала, облизнула губы, посмотрела на Филипа как-то странно, отвела взгляд в сторону и продолжила уже спокойнее:

— Я отношусь к тебе как к настоящему мастеру, к примеру для подражания, к таланту, каких немного. И не хочу испортить тебе жизнь…

— Ты не… — попытался было возразить Вассон, но Софи жестом попросила его позволить ей закончить мысль.

— Может, мне следует сделать передышку, на время уйти из модельного бизнеса, на что-то переключить внимание, набраться сил, других впечатлений? Может, моя слабость и рассеянность — это некий знак свыше, какой-то сигнал?

При других обстоятельствах Вассон, наверное, придал бы ее словам больше значения, но только не сейчас. По напряжению, сковывающему ее аристократически-детские черты лица, по задержавшейся на нем тени печали он видел, что она не хочет уходить из мира моды — на время или навсегда — и от этого страдает.

— Никакой это не сигнал, я уверен, — ответил Филип не терпящим возражения тоном. — Ты просто немного устала, вот и все. Позволь, я помогу тебе. Вместе мы справимся с любыми бедами.

Лицо Софи смягчилось. Ее глаза наполнились светом, и в какой-то момент Филипу показалось, что она смотрит на него с нежностью, почти с любовью.

Он вспомнил, что в день показа в Нью-Йорке собирался рассказать ей о своих чувствах, вспомнил мечты, которыми жил два месяца, предшествовавших той неожиданной беде, и надежда соединить свою судьбу с судьбой Софи разгорелась в его сердце с небывалой силой.

Не отпуская ее руку, он поднялся, обошел стол, приблизился к ней, присел на корточки и горячо зашептал:

— Не покидай меня, пожалуйста. Разреши помочь тебе стать прежней Софи — лучшей моделью из всех, с которыми я когда-либо работал. — Филип всмотрелся в ее глаза, в приоткрывшиеся полные губы, в две милые родинки, темнеющие на белой щеке, и понял вдруг, что, даже если она навсегда утратит способность демонстрировать одежду и сниматься для рекламы, он все равно не сможет без нее жить. — А вообще-то… знаешь, детка…

В коридоре послышались шаги. Вассон, заговоривший было о самом главном, о том, что рвалось из сердца вот уже больше двух месяцев, замолчал и выпрямился.

Раздался громкий стук, шум растворяющейся двери, и в кабинет заглянул Томас.

— Филип!.. А, ты занят. Извини…

— Чего ты хотел? — спросил Вассон, неохотно разжимая пальцы и выпуская руку Софи.

— Спросить, нужен ли я тебе завтра, — поняв, что мешает, быстро произнес Томас.

— Завтра? — Филип на мгновение задумался. — Пожалуй, нет.

— Хорошо. — Фотограф смущенно кашлянул. — Тогда я поработаю дома. Счастливо.

— Удачи, — ответил Вассон.

— Пока, — сказала Софи.

— Итак? — Филип засунул руки в карманы брюк и сделал два шага вперед, два назад. — На чем мы остановились?

Он прекрасно помнил, что чуть было не заговорил о своих чувствах, но вернуться к этой теме не мог, ощутив вдруг приступ удушающего стеснения.

— Ты сказал, что каким-то образом можешь мне помочь, — произнесла Софи, не то не поняв, что именно он собирался ей сказать перед появлением Томаса, не то как раз поняв и видя сейчас его замешательство.

— А, да… — Вассон остановился и сдвинул брови, превращаясь в само олицетворение серьезности. — Я считаю, что первым делом тебе следует хорошенько выспаться и отдохнуть. Посвяти этому, скажем, завтрашний день. Потом сходи на прием к хорошему врачу. Я могу познакомить тебя со своим. Уникальный специалист!

Софи улыбнулась.

— Спасибо, не стоит. Мой отец потомственный окулист, все уникальные медики нашего города — его друзья.

Филип повел бровью, кивнул и неожиданно спросил:

— Каким-нибудь видом спорта ты занимаешься?

Софи пожала плечами.

— Пять раз в неделю хожу в тренажерный зал. Естественно, занимаюсь танцами…

— Ко всему этому следует добавить еще и бег по утрам, — деловито продолжил Вассон. — Он здорово повышает мышечный тонус, заряжает на целый день бодростью. Готова следовать моим советам?

Софи, заметно повеселев, кивнула.

— Готова. Ради избавления от этих странностей я готова на что угодно.

— Я и сам давно собираюсь заняться бегом, — признался Филип, возвращаясь на место. — Да все не могу заставить себя. Если ты не против, мы могли бы… — Он посмотрел на Софи испытующе. — Могли бы вместе взяться за это дело…

— Вместе? Ты и я? — Софи округлила восхитительные голубые глаза, и они напомнили Вассону блестящие пуговицы на карманах одного из созданных им когда-то жакетов. — Не представляю себе… — пробормотала она.